На условиях анонимности действующие или уволившиеся со службы
сотрудники ФСБ согласились рассказать журналу Esquire о том, почему
они ненавидят свою работу
ВИКТОР, 37 лет, полковник:
Из ФСБ мудаков не увольняют. Это принцип работы системы. Выгоняют
порядочных людей, кто-то уходит сам. А все мудаки в конечном итоге
продвигаются по служебной лестнице и концентрируются наверху.
Отдают идиотские приказы, заставляют заниматься бумажной волокитой.
И против них не попрешь. Выход один: хочешь сделать карьеру в ФСБ
ни на что не обращай внимания, сохраняй спокойствие и постепенно
мутируй до состояния мудака. Уже восемь лет я исполняю обязанности
начальника отдела. Регулярно получаю грамоты за отличную работу,
провел не одну успешную операцию. На деле руковожу отделом, но по
бумажкам числюсь исполняющим обязанности. Резонный вопрос: почему
бы не сделать меня руководителем? А это умники, которые наверху,
говорят: молод еще, эта должность для тех, кто старше пятидесяти. И
будь ты хоть семи пядей во лбу, начальником в ФСБ должен быть и
будет только мудак-старпер.
АЛЕКСЕЙ, 33 года, майор:
В моей работе больше минусов, чем плюсов. Зарплату хоть и повысили
с октября 2008 года на 9%, но это все равно очень мало. За ростом
инфляции и цен все равно не успевает. Это выглядит как подачка и
насмешка, чтобы заткнуть рот и отчитаться перед народом по ТВ, что
вот, мол, повысили военным и спецслужбам зарплату на должном
уровне. Если ты один живешь, то еще куда ни шло на еду хватает. А
если семьей обзавелся, то и на хлеб не хватит. В 2000 году,
например, зарплата младших офицеров была на уровне 100$ это же
просто смешно. В 2004 году срезали льготы: 50% оплату ЖКХ,
бесплатный проезд, 13% подоходный налог. Раньше ежемесячно пайки
консервами давали: ветчину, тушенку, сахар, компот, гречку, а
теперь этого нет. Потом зачем-то разнесли сроки получения званий.
Так я бы уже в этом году подполковника получил, а по нынешним
законам получу только в следующем. Раньше боевые за Чечню платили,
а сейчас забудь про это Чечня больше не является зоной
контртеррористических мероприятий. Хотя, когда приезжаешь туда в
командировку на год или полгода, видишь, что местные уфээсбэшники
получают в два раза больше, чем ты, прикомандированный. Они
работают с 9 до 18 и идут домой, а нами все дыры затыкают.
Командировочные вообще курам на смех 100 рублей в день, независимо
от того, куда едешь. Разве на эти копейки прокормишься? К 20112012
году обещали всех сотрудников ФСБ обеспечить жилплощадью. Очередь
на жилье с 1990-х годов стоит можно, конечно, записаться, но глухое
это дело. А при оформлении на работу кадровик первым делом
спрашивает: Нуждаетесь в улучшении жилищных условий? Ответишь
утвердительно, с тобой дальше и разговаривать не будут. А уровень
подготовки курсантов, приходящих с академии, вообще оставляет
желать лучшего. Большинство молодых (как из академии, так и с
гражданки) уходит после первого пятилетнего контракта, а некоторые
и его не дослуживают. Нехватка кадров налицо. Вывод мой
субъективный: чего бы ни вещало ТВ, не любит наше правительство ни
силовые конторы, ни Минобороны. А вообще, у нас просто не нравится,
пиши рапорт.
КОНСТАНТИН, 30 лет, капитан:
В последнее время бесит то, что по долгу службы приходится много
выпивать. В вербовке ведь что главное найти слабые стороны
человека. Деньги, бабы, мужики, водка. Надоело ходить в кабак, как
на работу. Каждый день обильная выпивка без нее не разговоришь
клиента. Только если по молодости каждодневная алкоголизация
организма проходила как-то легко, то теперь печень уже не та. А
нужно снова идти в кабак, а с похмелья сесть и написать отчет о
том, как прошла встреча. К тому же с такой напряженной работой
очень тяжело сохранять верность жене. Мой отдел занимается борьбой
с терроризмом. И все питейные заведения, где мы работаем, арабской
направленности. А там восточные красавицы с танцами живота. Пляшут
до утра под коньячок и шашлычок. Служба Родине это, конечно, не
обсуждается. Но мы тоже люди, и ничто человеческое нам не
чуждо.
АЛЕКСАНДР, 24 года, старший лейтенант:
В моей работе мне не нравится нерациональность и военный маразм. Мы
же бюджетники винтики системы, где все делается не правильно, а по
правилам. Приходится совершать массу лишних телодвижений и носиться
с бумажками в ФСБ непробиваемая бюрократия. А если учитывать, что
мы еще и люди военные, а в армии все квадратное катают, а все
круглое носят, то многие вещи доводятся до степени абсурда. Второе,
что не устраивает, низкая зарплата. Я, конечно, пока молодой
сотрудник. После академии работаю всего два года. Но зарплату в 30
тысяч рублей считаю для офицера недостойной. Вынужден подрабатывать
по ночам официантом в Якитории. Перспективы в будущем тоже не
радуют: мой начальник, полковник, получает 50 тысяч. Не та сумма, к
которой хочется всю жизнь стремиться. Всерьез подумываю уйти из
органов и заняться бизнесом.
ДЕНИС, 29 лет, капитан:
Положа руку на сердце, скажу, что невозможно работать с дебилами. А
таких в ФСБ полно. Как-то вызывает меня к себе генерал и говорит: У
меня с рабочего стола на компьютере начали пропадать секретные
материалы. Кто это делает? У меня волосы дыбом. Поднял всех на уши.
Стали разбираться. Я спросил генерала, где он хранил документы. А
он мне на голубом глазу заявляет: В корзине прятал. Оказалось,
человек не умел пользоваться компьютером и прятал важную
документацию не в файлах, а складировал их в корзину на рабочем
столе! Естественно, они время от времени самоудалялись, и
восстановить их было невозможно. А генерал так и не понял, что
именно он сделал не так. Но доконало меня не это. Как-то в нашем
ведомстве ни за что ни про что подставили одного человека.
Отправили его по заданию в Чечню. Он там хорошо отметился
ликвидировал бандита. Возвращается, а ему вместо благодарности за
хорошую службу устроили нагоняй: Слушай, браток, а ты не того
убрал. Оказалось, вначале тот покойничек был чужим, а потом вдруг
стал своим. В общем, погнали коллегу с работы. А я следом за ним
ушел.
АЛЕКСАНДР, 22 года, лейтенант:
Я совсем немного успел поработать в секретной конторе, но и
небольшой срок пребывания там чуть не стоил мне жизни. После
окончания одного военного училища и за особые заслуги не скажу
какие меня единственного из всего выпуска пригласили в ФСБ. Вначале
был особистом, а потом в одно из управлений попал. Дали мне первые
звездочки, и по традиции решил я их обмыть с коллегами. На этом моя
карьера и закончилась. Все из-за этой звездочки. Бросил я звездочку
на дно рюмки, как положено, и махнул водку залпом. Ребята вокруг
орали пей до дна и как будто сглазили. В общем, я эту звездочку
проглотил, поперхнулся не в то горло пошла и потерял сознание.
Вызвали неотложку, а потом я еще долго мотался по больницам.
Оказалось, повредил себе артерию. Вышел и меня быстренько
комиссовали. Мне, кстати, отец еще давно говорил: Не лезь туда
добром не кончится. Так в общем-то и вышло.
ФЕДОР, 50 лет, полковник:
Если ты в ФСБ нарушишь хоть один пунктик, так тебя сразу
безжалостно вышвырнут из системы. Несколько лет назад в одном из
сибирских городов, который граничит с Казахстаном, произошло ЧП.
Семья из четырех человек муж, жена и двое маленьких детей пересекла
границу в поисках лучшей доли. Их тут же взяли под стражу. Было
возбуждено уголовное дело, которое передали в ФСБ. Об этой истории
невероятным образом прознали правозащитные организации и раздули
громкое дело. А я работал в пресс-службе. Общаясь с журналистами, я
имел глупость выступить на стороне нарушителей. Вернее, просто
публично согласился с общественным мнением, что не стоит их судить
по всей строгости. Только и всего. Но после этого заявления меня
вынудили уйти по собственному желанию. И никто не вспомнил, что в
ФСБ я проработал больше двадцати лет.
ПЕТР, 28 лет, капитан:
Невозможно постоянно жить в чужой шкуре, выдавая себя за другого
человека, но приходится. Особенно, когда нужно внедриться в
преступную группировку. Хорошо, если расследование связано,
например, с распилом бюджета, тогда ты промаешься всего три-четыре
месяца, живя чужой жизнью. А если это дело на правительственном
уровне, которое завязано на многих людях, важных документах, тогда
придется и год, и три лицедействовать. Потом, когда возвращаешься в
свою шкуру, лечишься от нервного срыва и сразу уходишь в запой. Так
и живешь от роли к роли. А себя почти теряешь в алкоголе. И все
время как будто на съемках. Такая вот Санта-Барбара.
НИКОЛАЙ, 33 года, майор:
Слишком все в ФСБ на секретности повернуты. Была у меня девушка,
которую я сильно любил. Мне вышла командировка в Чечню, и за день
до отъезда я решил проститься со своей подругой. С дежурства не
сбежишь, и я пригласил ее к себе на работу. Мы закрылись в кабинете
моего начальника. Выпили, поговорили, занялись сексом. Наверное,
здесь все было сразу и удовольствие было, и маленькая месть
руководству. Но в Чечню я так и не уехал. Утром меня вызвал
начальник. Оказалось, что в его кабинете были установлены камеры
видеонаблюдения, которые он сам просматривал. Но по шапке я получил
вовсе не за секс на рабочем месте, а за то, что чужого человека в
святая святых привел в кабинет с документами особой важности.
Коллеги мне устроили суд офицерской чести попросту говоря, набили
морду. А могли и убить. Потом я сел и написал заявление об уходе.
Другого выхода-то у меня не было.
